Одна из причин такого положения вещей – правильно выбранная еще в конце 1990-х стратегия построения электронного банкинга. Сейчас ее результаты как никогда очевидны: по развитости сервисов ІТ с «Приватом» не сравнится ни один банк, работающий в Украине. А одного из глав ІТ-направления «Привата» несколько лет назад с огромными усилиями переманил к себе глава Сбербанка РФ Герман Греф, рассчитывая создать не менее эффективную ІТ-систему.
Также ПриватБанк известен своей агрессивной позицией по отношению к неисполнению обещаний со стороны клиентов и жесткостью конкурентной борьбы. Сегодня к его основным конкурентам можно отнести Ощадбанк и Альфа-Банк.
Forbes встретился с Александром Дубилетом в Днепропетровске, в центральном офисе ПриватБанка. Это первое развернутое интервью банкира за год. Наша беседа была посвящена моделям ведения банковского бизнеса, среди прочего – новой для страны идеи развития кредитования малого предпринимательства. Разумеется, мы затронули синергию ІТ с финансовым сектором и влияние ІТ на развитие украинского общества. И в частности – роль ПриватБанка в этом процессе.
– В одном из ваших интервью говорилось, что вы – очень хороший продавец. А что вы продаете в кризис?
– Выхваченная из контекста, эта фраза выглядит как минимум нескромно (улыбается). Любому бизнесу нужно уметь продавать. В широком понимании продажа – это необязательно обмен товара на деньги. «Продажа» – это убеждение, когда организация или тот, кто ставит перед собой бизнес-цели, убеждает окружающих сделать нечто именно так, как он это предлагает.
Например, «продать идею». Убедить клиента. Доказать, что тот способ платежей, который сегодня предлагаем мы – с использованием дистанционных каналов связи, мобильных технологий, гарантированные платежи для корпоративных клиентов или режим обслуживания 24х7х365, – является более правильным и удобным, чем привычные способы с использованием бумажной технологии.
В наших отделениях сейчас вместо компьютеров используют планшеты. Мы хотим «продать» эту технологию и доказать нашим клиентам, что это правильное, дружелюбное обслуживание. За ним стоит не только более высокое качество, но и возможность самому легко научиться делать те же операции, не выходя из дома, используя уже свои планшеты и мобильные телефоны.
Розничные транзакции сегодня осуществлять стало тяжелее. Технология не изменилась, практически не изменился средний размер чека (например, при пополнении мобильного он составляет в среднем 33 гривны).
Тарифы, которые банк взимает за эти платежи, тоже практически не изменились – но относительно курса доллара, зарплаты, арендных платежей, амортизационных отчислений и многого другого снизились. В этой ситуации массовая обработка мелких платежей находится на грани рентабельности. Если обработка платежа предусматривает хоть какое-то использование бумаги, это становится вообще нерентабельным. Все эти розничные платежи должны стать электронными, перейти в мобильные устройства. Этим мы сегодня и занимаемся.
Благодаря этому количество клиентов у нас растет, так как многие банки ушли с рынка, и не все работающие в стране финучреждения видят свое будущее в рознице. Розница требует больших затрат, и если банк не вложился в нее раньше, сегодня вряд ли он будет выстраивать инфраструктуру отделений, банкоматов, персонала. Это очень дорого.
– А как кризис меняет модель ведения банковского бизнеса в целом?
– Мы сегодня прежде всего сосредоточены на розничном кредитовании предпринимателей и микрокредитовании для развития самозанятости. Это тот сегмент бизнеса, который не требует капитальных затрат. Потому что сегодня люди, которые становятся предпринимателями, используют свои уже существующие помещения, участки земли, инструменты…
Традиционно, банкиры понимали под кредитами другие программы. У нас программа по кредитованию малого бизнеса была рассчитана, к слову, на сумму до $200 000. Так нас учили МФК, ЕБРР. Да, для Европы $200 000 – это кредитование малого бизнеса. Но в нынешней Украине мы считаем, что максимальная сумма предпринимательского кредита – до 100 000 грн, или $5000. Эти деньги должны идти не на приобретение основных фондов, а на оборотные средства. Они должны быть доступны в режиме лимита, например, на ту же карточку, чтобы в динамическом режиме заемщик мог погашать и снова получать кредит.
В недавнем исследовании GfK Ukraine у предпринимателей спросили, используют ли они банковские займы. 31% ответили, что не используют, но хотели бы. Дальше их спросили, насколько они готовы увеличить количество рабочих мест у себя при получении доступа к кредитным деньгам. И ответ «на 1-2» человека выбрали 18% респондентов. Кто же эти 1-2 человека? Это жена и теща, или жена и сосед – это малый, зачастую семейный бизнес.
И я верю, что нас – нашу страну и экономику – спасет именно такой вид предпринимательства. Я уверен, что для страны вопросы самозанятости сейчас важнее, чем инфраструктурные проекты. Потому что инфраструктурный проект, каким бы прекрасным он ни был, даст работу двумстам, пусть нескольким тысячам человек. А самозанятость – это то, что обеспечит сотни тысяч, а то и миллионы рабочих мест.
Наши расчеты показывают, что для создания миллиона рабочих мест в этом секторе малого предпринимательства достаточно дать людям кредитную поддержку в 20 млрд гривен.
– По темпам развития ваших ІТ-технологий, включая собственную операционную систему, можно сказать, что вы строите украинский Amazon. А кто является для вашего банка достойным конкурентом, и почему?
– Конкурентов много. Тот же Альфа-Банк – серьезный розничный конкурент, материнский российский банк предоставляет прекрасные продукты и входит в десятку крупнейших российских банков. Я очень уважительно отношусь к ним. И если в Украине их розница не показывает особых успехов, то технологии, которые применяются в России, достаточно интересны. Есть правильная основа для того, чтобы эти технологии работали и здесь.
Очень уважительно отношусь к Ощадбанку как конкуренту. Правда, сегодня он применяет административные рычаги и ресурсы, и пытается увеличить долю на рынке через запретительные меры. Я надеюсь, что и у регулятора, и у общества в целом хватит правильных защитных механизмов, чтобы создать здоровую конкурентную среду.
– Ваши конкуренты всегда отмечали, что конкурировать с «Приватом» тяжело в рамках существующего антимонопольного законодательства.
– Наша доля рынка по активам не сопоставима с тем, о чем говорит антимонопольное законодательство.
– Участники рынка прежде всего говорят о вашем доминировании на рынке платежей.
– Этими платежами никто не хочет заниматься. Они низкодоходные. Все хотят заниматься валютно-обменными операциями для корпоративных клиентов, а вот расставлять в сельские магазины POS-терминалы или киоски – большого желания у банков нет. У Ощадбанка по коммунальным платежам доля выше, чем у нас. И никто об этом не говорит, потому что «Ощад» проводит в своих отделениях «бумажные» платежи. Нам это уже не интересно – мы реализуем платежи, которые переходят в электронную сферу.
По микроплатежам – да, у нас высокая доля рынка, порядка 40%. Но в этом бизнесе больше никто не участвует! Или на банкоматном рынке у нас доля около 30%. Тот же Альфа-Банк может расставить банкоматы по стране, никто не мешает это сделать. Но банкоматы грабят, поэтому идти в этот бизнес особно никто не хочет.
– Как вы относитесь к идее создать так называемый «мега-банк», который будет противовесом «Привату» на банковском рынке? В 2013 году говорили, что таким банком станет «Дельта». Сегодня ведутся разговоры, что подобным банковским гигантом станет Альфа-Банк.
– К нормальной здоровой конкуренции я отношусь положительно.
– Какие модели кросс-продаж могут сегодня появляться в банках?
– Сегодня в «Приват24», кроме традиционных платежей, есть возможность приобретения билетов, одежды, еды, заказа такси. Наше приложение становится не просто приложением, а центром управления и принятия решений для предприятий. Мы сводим клиента-компанию с клиентом-потребителем, таким образом получается кросс-продажа. И подтянуться в «Приват24» могут все желающие юрлица, сотрудничающие с нами.
Помните знаменитую фразу Билла Гейтса о том, банковские услуги важны, а банки – нет. ІТ-компании будут выходить на банковские рынки, потому что они видят, что нужно клиенту, и пытаются это клиенту дать. Мы уверены, что сегодня банк может предоставить потребителю не только те услуги, к которым привыкли с XVIII века, а смотреть на процессы шире. И не подсматривать решения у успешных коллег, а работать в творческом режиме, разрабатывая идеи самостоятельно.
В топ-10 украинских веб-ресурсов по версии TNS Ukraine мы находимся на девятом месте, между «Розеткой» и Facebook. И это правильно. Мы хотим повседневно быть нужными для наших клиентов, не просто для платежей – а для транзакций.
– По вашим оценкам, в каких условиях сейчас работают украинские банки? Что хорошего, а что плохого происходит в этой сфере?
– Самое плохое – это агрессивная, тяжелая внешняя среда. Клиенты не становятся богаче, общий политический и военный фон не способствует развитию экономики. И кризисные явления на банковском рынке не прибавляют сил.
Доход наших клиентов падает, старые рынки закрылись, новые – не открылись. Нужно находить новых партнеров, новые решения. У физлиц упала заработная плата, упали доходы. Это – объективная реальность. На этом фоне происходит резкий рост размера коммунальных платежей. Если раньше люди направляли бóльшую сумму на приобретение товаров и услуг, то сейчас деньги тратятся на коммунальные расходы и еду.
Такая ситуация влечет за собой изменения для всех субъектов экономики. Люди в Украине и раньше не шиковали, а сегодняшние события создают очень непростые условия для всех в стране.
– Вы называете ПриватБанк технологической компанией. Планируете ли вы расширять свою технологию на другие страны?
– У нас есть ряд проектов, которые стали международными и будут пользоваться спросом на Западе. Это прежде всего облачная операционная система Corezoid, которая позволяет создавать платформы, стыкуя разные ІТ-комплексы, и реализовывать работу в постпрограммистскую эру, когда бизнес может структурировать процессы в ІТ без написания программного кода. Эта облачная технология, кстати, использует серверы Amazon. Ею интересуются не только в Северной Америке или Европе – наши банки и страховщики также проявляют интерес к данной разработке.
– ПриватБанк был одним из институтов, сформировавших среди украинцев культуру использования современных технологий в повседневной жизни. Кто еще, по вашему мнению, оказал влияние на формирование этой культуры?
– Это – мобильные операторы, которые принесли в страну культуру коммуникации. Это «Майкрософт» и другие ІТ-гиганты. Такие компании, как «Новая почта», «Розетка», таких компаний много. Целая плеяда украинских ІТ-компаний, как больших, так и маленьких, работающих на западных заказчиков, которые так или иначе близки к новым технологиям и формируют и развивают среду.
У нас в стране есть очень правильные предприятия, которые, например, делают проводку для Audi, с высочайшим качеством. У нас есть современные металлургические предприятия четвертого передела, которые здесь, в Днепропетровске и области, производят очень качественную продукцию для европейских потребителей. Есть сельскохозяйственные предприятия, работающие очень успешно, применяющие современную технику и технологии. И таких положительных примеров много, как и компаний, двигающих вперед нашу экономику. Это компании не только из области новой, но и из области традиционной экономики.
_________________________________
EEFGroup
Воствчно-Европейская Финансовая Группа
кредит, инвестиции, лизинг
Комментариев нет:
Отправить комментарий