Как возвращать просроченные кредиты в новой украинской парадигме

Низкий уровень возврата кредитов был одной из главных проблем еще со времен кризиса 2008-2009 годов. Так и не научившись справляться с нежеланием/невозможностью заемщиков возвращать кредитные средства, в 2014-м банкиры испытали новый шок, связанный с девальвацией гривны и снижением доходов населения. Лишь отдельные финучреждения пока справляются с этой проблемой. 
Forbes публикует основные тезисы выступления на эту тему председателя правления Райффайзен Банка Аваль Владимира Лавренчука, озвученные им в рамках симпозиума «Освобождение от постсоветского наследия», организованного блоггерской платформой VoxUkraine совместно с Киевской школой экономики.

В последние пять лет [перед кризисом 2014 года] уровень возврата просроченных кредитов был очень низким. По международным стандартам бухгалтерии, в это время они стабильно составляли 30% кредитного портфеля украинских банков. Ситуация не улучшалась, поскольку не менялась парадигма, в которой мы живем.

Парадигма – это набор правил и законов, основанных на вере людей в них. Если мы верим во что-то, это работает. В противном случае установленные нами правила не имеют значения. Правила и законы зиждутся на вере, а не наоборот.

Согласно местным стандартам [бухгалтерской отчетности], на просроченные кредиты приходится 21% общего кредитного портфеля [украинских банков], а по мнению экспертов – половина. Это большая цифра, хотя могло быть еще хуже

Старая парадигма в Украине основывалась на коррупции, непредсказуемых решениях суда, популистском политическим лидерстве, в котором главным фактором успеха была близость к правящим кругам. С такой парадигмой с просроченными кредитами ничего не поделать. И если ничего не сделать с этим, результаты будут еще хуже, так как в Украине появились новые факторы.

Живем ли мы сейчас в новой парадигме? Мой ответ – да. Сейчас мы наблюдаем желание видеть другие результаты в судах и прокуратурах, нулевую толерантность к любому проявлению коррупции и дружественным компаниям, которые получают выгоды от неравной конкуренции. И если мы хотим добиться других результатов в борьбе с невозвратом кредитов, наши прогнозы не должны базироваться на предыдущих результатах.

Согласно местным стандартам [бухгалтерской отчетности], на просроченные кредиты приходится 21% общего кредитного портфеля [украинских банков], а по мнению экспертов – половина. Это большая цифра, хотя могло быть еще хуже. В 2013-2014 годах клиенты вели

себя намного лучше, нежели в 2008-м. Это потому, что в новой парадигме ответственность намного выше, а заемщики – обязательнее, что подтверждается множеством примеров. Это касается даже тех клиентов, у которых есть бизнес на востоке Украины и в Крыму.

Нынешняя ситуация, которую усугубляет серьезный экономический кризис – это вызов для центробанка и многих вовлеченных в решение проблемы. Чего можно ожидать от Фонда гарантирования вкладов физических лиц и самих себя, если количество обанкротившихся банков растет? Фонд возвращает лишь 5-7% перешедших в его управление займов, что соответствует уровню необеспеченных кредитов. Это абсолютно недопустимая цифра.

Таким образом, нынешние вызовы, стоящие перед рынком, не соответствуют новой парадигме. Мы смотрим в сторону бюджета и просим денег у главы Минфина Натальи Яресько  для компенсации потерь, но решение, как по мне, заключается не в том, где найти финансирование для компенсации убытков. Мы верим в то, что у бюджета нет столько денег, и что мы платим налоги не для возмещения этих огромных объемов.

Некоторые мечтатели предлагают создать банк, который аккумулирует на своем балансе все плохие кредиты – тогда мы попросим денег у бюджета, чтобы покрыть потери. Это ли решение? Нет, ведь мы не верим в то, что новое учреждение повысит уровень возврата


Нужно думать о том, как вернуть у клиентов заемные средства. Это наибольший вызов, который необходимо переосмыслить, чтобы перестроить стратегию. Необходимо устанавливать новые правила и законы, которые гарантировали бы ответственность и обязательства тех, кто причастен к ситуации. Речь идет не о личной ответственности, которая, конечно же, важна, а об активах, которые должны быть возвращены. И здесь наш успех зависит от того, во что мы верим. Как справиться с просроченными кредитами при помощи действующих методов, если мы говорим, что национализация обанкротившихся банков не повышает уровень возврата кредитов? Ведь он базируется на бывших правилах и поведенческих моделях.

Некоторые мечтатели предлагают создать банк, который аккумулирует на своем балансе все плохие кредиты – тогда мы попросим денег у бюджета, чтобы покрыть потери. Это ли решение? Нет, ведь мы не верим в то, что новое учреждение повысит уровень возврата.
Конкретные решения предстоит найти тем, кто непосредственно вовлечен в решение проблемы. Мы верим в то, что существуют активы, и они должны быть возвращены – именно они должны стать главным источником компенсации денег вкладчиков.

Есть ли на рынке позитивный опыт возврата просроченных кредитов? Да, причем не только в нашем банке – у других участников рынка также есть примеры улучшений в той или иной сфере. У Райффайзен Банка Аваль, к примеру, есть кейс удачной работы с валютными кредитами.

В Украине возврат валютных займов – больше политическая, нежели финансовая проблема. Тысячи людей требуют специального закона или правил, которые закрепили бы тот или иной обменный курс. Мы не верим, что этот механизм работает, так как он слишком выборочный, и касается лишь тех, кто не обслуживает свои кредиты. Те же, кто своевременно осуществляет платежи по займу, делают это по рыночному курсу.

Вместо этого заемщики могут договориться с банками о продлении срока возврата, реструктуризации кредитов или их конвертации в гривну. 75% валютных заемщиков нашего банка (из тех, кто идет на контакт – хочет с нами общаться) согласились на конвертацию своих займов по привилегированному курсу и успешно их обслуживают. Нужно ли им было какое-то правило или закон? Нет, мы просто сделали то, во что верим. Мы понимали, что эти кредиты не будут обслуживаться в иностранной валюте из-за текущего обменного курса и дохода клиентов.

Этот пример не уникален – я знаю и другие банки, которые в различных сферах применяли решения, основанные на здравом смысле, вере и честных правилах сотрудничества. Регуляции центробанка в ответ на вызовы экономического кризиса должны основываться именно на этих принципах.

East European Financial Group